Наследники. Глава тринадцатая.

[Рэйдо]

Глава тринадцатая.
Возвращение.

Мстислава привёл в сознание запах трав, что растут в Железных горах. Он услышал голос Рябинки, с тревогой спрашивающей:
- Он живой? Не умер?
- Очнись, сынок, - отец потряс его за плечо, - мы дома.
- И кое-кто очень хочет поговорить с тобой, - голос незнакомой женщины прозвенел серебряным колокольчиком.
Мстислав поспешно открыл глаза, огляделся. Сразу узнал гору Островерхую, у подножия которой они сидели сейчас. Рябинка стояла рядом с высоким рыжеволосым мужчиной, рослым, широкоплечим. "Должно быть князь Всемил, - подумал мальчик, - Черныша нет. Тётка Зоряна здесь, глядит на кого-то во все глаза, как будто на невиданное прежде чудо". Мстислав проследил за взглядом чародейки и ахнул - на него смотрела с лукавой улыбкой дева необычайной красоты. Тонкий стан, чёрные как смоль волосы, переплетённые золотой лентой, изумрудно-зелёные глаза, платье без украшений, ярко-голубое как весеннее небо, казалось, она сошла со страниц древних летописей, рассказывающих о временах, когда боги ещё жили на земле и творили её своей любовью.
- Здравствуй, царевич Мстислав, - нежным, голосом произнесла незнакомка, - я Дрёма, дочь Царя Поднебесного. Хотела вернуться в чертоги Отца сразу после того, как подняла вас на землю из Царства Подземельного, но меня уговорили подождать.
Ладонь её легла на голову сидящего у ног белого волка, в котором Мстислав узнал вожака призрачной стаи. Сейчас зверь уже не казался лёгким как туман, очертания его тела стали более чёткими. За спиной Дрёмы мальчик разглядел и остальных волков. Они нетерпеливо переступали с лапы на лапу, но не двигались с места. Девушка шевельнула пальцами, и вожак превратился в невысокого, но крепко сбитого мужчину лет сорока на вид, с головы до пят закутанного в волчью шкуру.
- Бельторн? - удивился Ярослав, - вот так встреча...
- Бельторн? - переспросил Мстислав, - дядя Эдреда? Вы... вас же убили... Отец рассказывал, как князь Лодур из Ледянского княжества пытался захватить Железное царство. Эдред тогда вышел поединщиком с нашей стороны, а вы - с вашей.
- Всё так, - склонил голову призрак, - я умер, но душе оборотня, убивавшего людей ради того, чтобы стать сильнее, нет места в Царстве Поднебесном. Вся моя стая - неупокоенные души оборотней, не пожелавших обуздать зверя в себе.
Мстислав взглянул на призрачных волков, сейчас тоже превратившихся в людей. Они казались лишь ненамного взрослее его самого.
- Нас отправили в Царство Подземельное, - продолжал Бельторн, - и мы были обречены оставаться там до тех пор, пока не появится у Владыки ученик, который откажется от его науки. Я пришёл в стаю последним, но волки выбрали меня вожаком, как самого старшего. Не смотря на проклятие Царицы Земной, склонить нас на службу злу было нельзя, мы просто жили в Верхнем лесу, и чем могли помогали его обитателям. Правда князю Всемилу не сразу смогли помочь отыскать дочку, звери ведь не могут рассказать, что им нужно. Потом появился ты. Никто из нас не верил, что человек способен устоять перед ложной силой подземельных чар. Но когда я узнал, чей ты сын, появилась надежда. Ведь именно царь Ярослав когда-то спас от нашей участи Эдреда. Мы решили, что будем охранять тебя и твою подругу, чтобы страх за свою или её жизнь не толкнули тебя на тёмный путь. Наконец мы свободны. Благодарю за это тебя, и всех вас, - призрак поклонился Мстиславу в пояс.
- Благодарим, - подхватили остальные "волки".
- Я буду скучать без вас, - признался мальчик, - и без Верхнего леса.
- В твоей памяти мы будем всегда. А может быть Царь Поднебесный позволит нам вернуться к жизни в новом теле, чтобы доказать, что в душах наших не осталось звериной жестокости. Береги себя, царевич. Когда настанет твой черёд бороться со зверем в душе - не дай ему одолеть человека.
Ярослав хлопнул себя по лбу.
- Ну и дурень же я! Нужно было догадаться раньше. Мстислав всегда любил ночное время больше дневного, с трудом сходится с людьми, не может сражаться стальным оружием. Я думал, что виновато кощеево наследство, а что он оборотень, ни разу в голову не пришло!
- Ух ты! - восхитилась Рябинка, - оборотень... Это куда веселей, чем уметь драться на мечах.
- Не припомню, чтобы хоть раз за последние три года я плохо спал в полнолуние, - покачал головой Мстислав, - вы не ошибаетесь?
- В Царстве Подземельном нет настоящей луны, - пояснил Бельторн, - а в верхнем мире полнолуние наступит уже через три дня. Будь осторожен, царевич. Держи волка в руках.
- Обещаю, что не стану убивать ради забавы. Ни волшебством, ни оружием, ни клыками.
- Время прощаться, - с грустной улыбкой произнесла Дрёма, - душам погибших оборотней пора обрести покой, князю Всемилу с дочкой - вернуться домой, да и вас родные заждались.
- Надеюсь, царь Ярослав одолжит нам с Рябинкой коней, чтобы доехать до дома, - сказал князь, - обещаю вернуть их при первой возможности.
- Это ни к чему, - отозвалась дочь Царя Поднебесного, - я перенесу вас к родному порогу в три счёта.
- И меня, если можно, - попросила Зоряна, - Ивушка ждёт, да и за Драгомиром приглядеть нужно. Нет ничего приятней для целителя, чем ухаживать за выздоравливающим.
Рябинка обняла Мстислава, расцеловала в обе щеки.
- Не грусти. Ты ведь отпускал меня одну собирать травы в лесу, даже на несколько дней. Теперь это просто будет дольше.
- Тогда я знал, что ты вернёшься.
- Я не собираюсь держать дочурку под замком, - рассмеялся Всемил, - захочет - приедет к тебе. А ты и твои родные в любое время будут желанными гостями в моём доме.
Князь пожал руку Ярославу, призраки оборотней дружно взвыли, не меняя облика, в их голосах слышалась сразу печаль расставания и радость переменам в судьбе. Дрёма трижды хлопнула в ладоши, порыв ветра выжал слёзы на глаза Мстиславу, он заморгал, вытер их ладонью. И понял, что у подножия горы стоят только он и отец.
- Вы скоро увидитесь, - пообещал Ярослав, касаясь плеча сына, - Зоряна оставила у меня деревянные крылья, на которых прилетела сюда, надо будет отвезти. Только переждём полнолуние.
Мстислав кивнул.
- Идём, сынок. Нас давно ждут.
- И меня? - недоверчиво переспросил царевич, - мною обычно недовольны - хмурый, неразговорчивый. Ещё и из дома ушёл...
- Это не важно. Мы с Росой любим тебя любого, поверь. Она просто боится, что ты не сможешь найти себе друзей, если будешь часто хмуриться. Но я точно знаю - настоящие друзья у хороших людей всегда находятся. Меня ведь тоже нельзя назвать весельчаком с душой нараспашку. И ты можешь быть таким, каким тебе легче быть. Не так важно, что ты ушёл из дома. Главное, что вернулся.
- Я чувствую себя так странно. Пытаюсь вспомнить про учение в Царстве Подземельном и не могу. То есть помню, как сидел над книгами, но не помню, о чём читал.
- Жалеешь об этом?
- Нет. Наверное нет. Колдовать можно заново научиться, а уроки владения оружием и верховой езды как будто не забылись.
- Это легко проверить, - улыбнулся Ярослав, - хочешь отвезу тебя домой? Правда седла не будет.
- Думаю, я и без седла не упаду, - Мстислав снял шпоры, прицепил к поясу.
Ярослав обернулся конём, подождал, пока сын влезет на его спину. С места пустился коротким, не быстрее средней рыси, галопом. Мстислав всей грудью вдохнул пахнущий летними травами воздух. Солнце скрылось в облаках, его свет не казался мальчику обжигающим, как бывало прежде. Может быть оттого, что земля Железного царства наконец стала для него по-настоящему родной? Говорят же, что любовь порой приходит после долгой разлуки. А может дело не в земле, а в отце? Сомнения в его любви навсегда покинули сердце Мстислава, ему очень хотелось сказать об этом, но при одной только мысли язык делался тяжёлым и неповоротливым. Впрочем, для самого важного не всегда нужны слова. Он осторожно обнял шею жеребца, прижался щекой к пышной гриве, и тот радостно заржал в ответ.
Дорога до замка показалась совсем короткой. У ворот Ярослав перешёл на шаг. Мстислав увидел, что им навстречу со всех ног бежит девочкам лёгкой кольчуге. На боку висят пустые ножны, прядь рыжих волос выбилась из-под шлема. Мальчик соскочил на землю, провёл рукой по лицу. За последние три года он не раз видел её во сне, но не мог разглядеть, а сейчас словно развеялась туманная дымка.
- Огнеяра! Сестрёнка...
- Мстиша, Мстиша! - девочка повисла у него на шее, - вернулся...
- Какая ты стала... прямо богатырка. А меч где?
- Выронила, когда поняла, что ты сюда едешь. Едва успела от удара Вепря уклониться. А ты... ты насовсем вернулся, не уйдёшь больше?
- Насовсем. Всю жизнь сидеть в замке я, конечно, не собираюсь, но в Царство Подземельное больше ни ногой.
- А мама пирог печёт с земляничным вареньем, твой любимый. Она тоже знала, что ты сегодня придёшь.
Ярослав подошёл, обнял детей.
- Мстиша, Ярушка, как же я вас люблю. Даже не верится, что когда-то жил без вас с мамой. Бегите скорее к ней.
- А я велю баньку истопить, чтобы с дорожной пылью за стол не садиться, и тоже приду.
- Хорошо. Эй, братец, догоняй!
Мелькнула крылатая тень, ворон Мудрец опустился на плечо Ярослава, поклонился.
- Чувствую, Повелитель, есть для меня приказ. Говори, всё исполню.
- Найди Эдреда, попроси приехать сюда, пока не настало полнолуние. Скажи, что в Мстиславе пробуждается звериное начало, и нам обоим нужен его совет. И помощь.
- Слушаюсь. Твой ученик хоть и не очень долго, но жил в Железном царстве, я сумею почувствовать, где он.
- Спасибо. Лети же, не мешкай.
Ворон взлетел, вскоре скрылся из виду. Ярослав посмотрел ему вслед, и почувствовал, что в душе воцарился позабытый покой. Тень Кощея, порой чудившаяся за спиной сына, перестала его тревожить.

Эпилог.

Ночь тиха и безветренна, на безоблачном небе сияет полная луна. Эдред стоит с Мстиславом у пустой коновязи во дворе, что-то говорит ему. Я смотрю на них из окна башни - оборотень в ночь первого превращения плохо владеет чувствами зверя, и легко может принять человека за врага, даже если это оборотник. Мой сын согласно кивает, бросает взгляд на небо, переступает с ноги на ногу. Мальчик исчезает, на его месте стоит молодой волк, белый словно снег на горных вершинах. Эдред тоже перекидывается, оба садятся на землю, и до меня доносится вой. Песнь радости, освобождения от оков человеческой скрытности, обретения нового, иного тела, способности взглянуть на мир глазами другого существа. Теперь самое главное - отделить человечью сущность от звериной. Оборотнику легче - ведь сменой облика управляет он сам, сначала используя колдовской обряд, потом короткое заклинание, и наконец усилие воли. Оборотня же облачает в волчью шкуру сама природа, и договориться с волком может лишь тот, кто понял - сила человека в умении подчинять рассудку разбушевавшиеся страсти. Возможно именно за это полученное сыном знание я когда-нибудь поблагодарю Царя Подземельного. Волчья песнь заканчивается, Мстислав встаёт, игриво тычется носом в бок Эдреда. Тот взмахивает хвостом, и лёгкой трусцой бежит к распахнутым воротам. Вскоре оба волка скрываются в лесу. Жаль я пока не могу к ним присоединиться. Впрочем, в башню, бывшую когда-то спальней моей матери, меня привело ещё одно дело. Капелька беловатой воды в склянке из прозрачного стекла, свадебный подарок Дрёмы, в лунном свете кажется серебряной. Я лёг на кровать, вынул пробку из горлышка, выпил содержимое. Веки сразу отяжелели, сонная истома заволокла сознание, я ощутил, как сознание словно отделяется от тела и летит прочь. Комната сменилась тронным залом, таким, каким он был в день поединка с Кощеем. Я стою перед его троном безоружный, и впервые не чувствую страха и ненависти. Я знаю, что он сейчас всего лишь тень, воспоминание. Он смотрит мне в глаза, и во взгляде больше нет презрительной насмешки. Он не сидит на троне, а стоит, признавая наше равенство.
- Мой сын сумел одержать верх над самим Царём Подземельным. Всё же ты не так уж плох, хоть и пошёл в мать. Кажется, я наконец могу гордиться тобой, Ярослав.
Сон прерывается так же резко, как начался. Я сажусь на постели, протираю глаза. Сновидение было почти неотличимо от яви. Помню, как в день смерти матери меня мучило ощущение, что душа раскололась на кусочки, а потом собралась не полностью. Последний осколок вернулся на место. Ведь любому ребёнку хочется, чтобы родители им гордились. Я, наконец, сумел принять его отцовство.